Члены ученого совета приняли к сведению все выступления по данному во-просу.

ГАНО. Ф. Р-1848. Оп. 1. Д. 381. Л. 173–177
––––––––––––––––––––––––––––
1. Видимо, имеется в виду численность одного набора студентов.

ПОВЕСТКА ДНЯ:
Рассмотрение списка совместителей 1

ВЫСТУПАЛИ:

Демидов В. А. Я решительно возражаю против Черемисиной, Берг, Гладко-го, Фет; можно поставить на обсуждение кандидатуры Акилова, Борисова, Шабата.
Шерешевский Б. М. В решении этого вопроса должны быть выработаны определенные принципы, чтобы не было субъективизма. Фет как педагог по полити-ческим и деловым качествам не на высоте. Борисов, Громыко – хорошие специали-сты. Бурштейн не подходит по политическим качествам. При обсуждении нужно учи-тывать политические и деловые качества и как относились к событиям. Оставить тех, у кого высокая профессиональная подготовка и по заявлению партийных организа-ций они осудили свой поступок и показали себя с положительной стороны. Я знаю, что Громыко, Фет, Черемисина выводов не сделали. Борисов занял правильную по-зицию. Бурштейн ничего не понял и выводов не сделал. Среди совместителей, мне кажется, можно оставить Акилова и Борисова.
Молетотов И. А. Все совместители должны вести и воспитательную работу. Меня интересует, отчитались ли они за работу в прошлом учебном году? Отчеты должны быть у заведующих кафедрами. Людей с сомнительной политической репу-тацией, я считаю, не нужно брать.
Бочарова Л. С. С точки зрения деловой и политической я бы согласилась с Борисом Михайловичем 2, но есть и политическая сторона, – без политической зрело-сти нельзя работать воспитателем. Нужно отказать всем, пусть они работают над сво-им мировоззрением. Акилов на последнем ученом совете в ФМШ показал себя, что от вопросов политического мировоззрения он уходит и говорит, что к политике он не имеет отношения и скатывается на абстрактный гуманизм (когда решали о Перцов-ском). Фет был освобожден от преподавания на экономическом факультете.
Биченков Е. И. Все вопросы хорошо решать, когда на всех инстанциях они решаются принципиально. Но есть заведующие кафедрами, которые решают вопросы самостоятельно, без партийных организаций.
Молетотов И. А. Нужно повысить роль кафедр в воспитательной работе. В начале учебного года провести общее собрание преподавательского состава и выра-ботать минимум требований по воспитательной работе.

РЕШИЛИ:

1. При подборе кадров совместителей учитывать не только деловые, но и политические качества. Партком не считает возможным рекомендовать на работу по совместительству Черемисину, Фет, Гладкого, Бурштейна, Громыко, Шабат, Заслав-ского.
2. Предложить ректорату в начале учебного года обсудить на ученом совете НГУ или по факультетам вопрос о принципах отбора и расстановки преподаватель-ских кадров.

ГАНО. Ф. П-5419. Оп. 1. Д. 12. Л. 82–83
_______________________
1. На заседании рассматривался единственный вопрос.
2. Б. М. Шерешевский.

ПОВЕСТКА ДНЯ:

1. Отчет о работе парткома.
2. Выборы нового состава парткома.

ИЗ ОТЧЕТНОГО ДОКЛАДА СЕКРЕТАРЯ ПАРТКОМА В. А. ДЕМИДОВА

<…> Существует мнение, что оставление в партии Алексеева и Конева оши-бочно. Мы не разделяем этого мнения, но вместе с тем осознаем, что партийная орга-низация не может постоянно воспитывать коммуниста – кандидата философских на-ук, исполняющего обязанности доцента Алексеева.
Нас иногда упрекают в том, что в университете не развита художественная самодеятельность. Но если говорить серьезно, то такие упреки не серьезны. В универ-ситете нет не только актового зала, кстати говоря, его строительство, как и помеще-ния университетской библиотеки, не планируется и в предполагаемом втором корпу-се, но и нет даже обычных клубных комнат. Однако и сейчас еще можно встретиться с однажды возникшей легендой, что будто бы университет находится в идеальных условиях. Эта легенда давно уже не соответствует действительности. Более того, уни-верситет находится в критическом положении. Без энергичной помощи обкома КПСС и Президиума СО АН нам из этого положения в ближайшие два-три года не выбрать-ся.
Некоторые заведующие кафедрой не полностью выполняют свои обязанности руководителей коллективов. Серьезной критике подверглась работа кафедры общего языкознания (зав. кафедрой проф. Тимофеев). Штаты кафедры оказались раздутыми вследствие чрезмерной дробности специализации. Имелись группы в один-два чело-века, например, спецкурс по древнегерманскому языку (кандидат наук Менчер) чита-ется одному студенту. Учебная нагрузка штатных преподавателей Гольденберга, Тычко, Бродской, Тришиной не превышала четыре часа в неделю. Серьезные прома-хи в организации учебной и воспитательной работы на гуманитарном факультете не раз были предметом обсуждения на ректорате и парткоме.
В марте текущего года на собрании преподавателей факультета ректор уни-верситета поставил ряд вопросов по улучшению работы факультета. Но разговора, по существу, не получилось.
Партком с самого начала занимал четкую и последовательную позицию: фа-культет сохранить, но принять меры по коренному улучшению учебной и воспита-тельной работы, по подбору кадров как по деловым, так и политическим качествам. На этой основе партбюро факультета (секретарь т. Лисс) и партбюро Института ис-тории разработали совместные предложения. Было сформировано новое руководство факультета: декан Гущин 1 , замдекана – Алексеев 2. Перспектива развития факуль-тета вряд ли может считаться решенным вопросом <…>
Коммунистам известно, сколь серьезные недостатки наблюдались в руково-дстве деканата физического факультета и на факультете вообще. В качестве иллюст-рации приведу лишь ряд примеров. В начале второго семестра на факультете состоял-ся традиционный вечер посвящения в студенты. Заместитель декана коммунист Рывкин, выступая перед студентами буквально с минутной речью, счел возможным призвать присутствующих к поддержке «молодого» искусства бардов. В конце второ-го семестра партбюро факультета (секретарь Преображенский Н. Г.), бывший декан факультета Байер и заместитель декана Рывкин обсуждали новый казус факультет-ской стенной печати. Но декан и его заместитель стали доказывать в присутствии студентов, что такое руководство и контроль станут «глушить» инициативу и «ущем-лять» студентов <…>

<…> Бицадзе А. В. Летом этого года работала комиссия обкома КПСС, кото-рая проверила работу университета. Все, что мы выяснили в университете – это по-зор. <…> Какие у нас творятся безобразия! Обо всем этом знал рабочий класс города! Сначала простили лозунги о Гинзбурге, затем снова появились лозунги о Чехослова-кии. Среди студентов у нас есть много уродов, и их нужно гнать из университета. Ка-федры общественных наук и в частности кафедра философии не справляются со своими задачами. Тов. Борисов должен или навести порядок или уйти с этого поста. Незаменимых нет. Бухарин тоже считался незаменимым – однако ему нашли замену (я имею ввиду его как идеологического работника). На кафедре истории не могут быть люди, которые организовали неблаговидные поступки (Громыко).
Шерешевский Б. М. Среди студентов есть такие, которых трудно перевос-питать. К нарушителям принимать более серьезные меры <…>
Александров А. Д. Я хотел бы предупредить ту тенденцию, которая была развита в последних выступлениях и в резюме Шерешевского. Идеологическая работа – это прежде всего убеждение. Нужно идейное воздействие, а не силовые методы <…>

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СОБРАНИЯ:
.
<…> В университете в ряде случаев нарушается принцип подбора преподава-тельских кадров по деловым и политическим качествам. В частности, это относится к кафедрам философии, истории и общего языкознания. Результат такого подбора не замедлил сказаться в момент обострения идеологической борьбы, когда 19 сотрудни-ков нашего университета, в том числе члены партии Алексеев, Конев подписали из-вестное клеветническое письмо, сыгравшее на руку буржуазной пропаганде <…>

ГАНО. Ф. П-5419. Оп. 1. Д. 12. Л. 33–50
___________________________________
1. Гущин Н. Я. – зав. сектром в Институте истории, филлогии и философии СО АН, канд., позднее д-р ист. наук (1970), проф., зав. кафедрой истории СССР НГУ. Был деканом гуманитарного факультета в 1968–1970 гг., затем на эту должность был назначен И. А. Молетотов.
2. Алексеев В. В. – в тот момент доц. кафедры истории КПСС, канд. ист. наук. В настоящее время – академик, директор Института истории и археологии Уральского научного центра РАН.

ДАННЫЕ О ВЫСТУПАВШИХ:

Аврорин В. А. – первый декан гуманитарного ф-та НГУ (1962–1968). Род. 23.12.1907 в г. Тамбове. В 1925–1930 студент филологического ф-та ЛГУ, в 1930–1937 гг. – аспирант. Затем сотрудник Института языка и мышления, потом Института языкознания АН СССР. С 1955 г. д-р филол. наук. С 10.10.61 – в СО АН. С 1964 г. – чл.-корр. АН СССР. Освобожден от должности декана 1.06.68. Еще 1 февр. 1968 в за-явлении на имя ректора НГУ по поводу переизбрания на должность профессора пи-сал: «Еще раз прошу освободить меня от обязанностей декана гуманитарного факуль-тета в связи с ухудшимся состоянием здоровья при большой перегрузке основной ра-ботой» (Архив НГУ. Ф. 1848. Оп. 3. Д. 1. Л. 27, 30).

Акципетров А. А. – канд. филос. наук, доц. каф. философии и научного комму-низма.

Александров А. Д. – академик АН СССР.

Алексеенко Г. А. – преп. литературы в ФМШ.

Андреев В. А. – ассистент кафедры вычислит. математики.

Белинский П. П. – д-р физ.-мат. наук. проф., секр. партбюро мех.-мат. ф-та.

Беляев С. Т. – ректор НГУ (1965–1978), чл.-корр. АН СССР (1964), академик (1968). Известный специалист в области ядерной физики. С 1978 в Москве, с 1980 – директор Института общей и ядерной физики РНЦ «Курчатовский ин-т».
.

Биченков Е. И. – проректор НГУ, д-р физ-мат. наук.

Боймельштейн М. М. – преподаватель военной кафедры.

Борисов В. Н. – зав. каф. философии научного коммунизма, канд. филос. наук, доц.

Борисова Н. С. – преп. ФМШ.

Бочарова Л. С. – доц. каф. политэкономии, участница Великой Отечественной войны.

Груншенко А. И. – преп. ФМШ.

Гуваков В. И. – доц. каф. философии, канд., в настоящее время д-р филос. наук.

Демидов В. А. – секретарь парткома, доц. кафедры истории КПСС, позднее д-р ист. наук, проф., зав. каф. истории КПСС (потом – истории России).

Ерохин В. – студент физического ф-та НГУ.

Заславский М. Л. – доц. кафедры математических расчетов в экономике и пла-нировании.

Захарова М. И. – преп. ФМШ.

Зольников Д. М. – доц. кафедры истории КПСС, позднее д-р ист. наук, проф. Фронтовик, инвалид войны.

Иванов Н. В. – преп. ФМШ.

Кабукина Т. С. – преп. ФМШ.

Канторович Л. В. – чл.-корр. АН СССР, известный математик, основоположник отечественной школы математических методов в экономике, лауреат Нобелев-ской премии (1970).

Карих Ф. З. – доц. кафедры философии и научного коммунизма.

Касьянова Н. В. – преп. ФМШ.

Козлов В. – студент, член комитета ВЛКСМ НГУ.

Кнорре Д. С. – декан фак-та естественных наук НГУ (1967–1981), д-р хим. наук (1967). Позднее чл.-корр. (1968), академик (1981), лауреат Ленинской премии (1990).

Кочергин А. Н. – доц. каф. философии, канд., затем д-р филос. наук (позднее переехал в Москву).

Лисс Л. Ф. – канд. филос. наук, доц., секр. партбюро гумфака, в настоящее вре-мя – проф. кафедры всеобщей истории НГУ.

Литерат С. И. – завуч ФМШ, преподавал физику с момента создания школы. Как вспоминает И. Ф. Гинзбург, «о нем с любовью вспоминают фымышата 60-х го-дов» (Выпускники МГУ в Новосибирском научном центре СО РАН. 1957–2007. Ново-сибирск, 2007. С. 33).

Михайлов В. А. – доц. кафедры физической химии.

Молетотов И. А. – доц. каф. истории КПСС, зам. секретаря парткома НГУ. Позднее декан гум. ф-та, д-р ист. наук, проф. Затем – директор ИПК при НГУ.

Морозова И. Д. – доц., секр. партбюро физ. ф-та.

Никитина В. Н. – преп. ФМШ.

Новокрещенова О. Г. – ассистент кафедры истории КПСС.

Оборонько И. К. – библиотекарь.

Орлов Е. Т. – ст. преп. военной кафедры.

Павлова Н. И. – преп. ФМШ.

Паршенков Л. Н. – директор ФМШ.

Полевой П. С. – преп. каф. военного дела.

Преображенский Н. С. – преп. ФМШ.

Рабкрин И. А. – доц. кафедры философии и научного коммунизма.

Репина М. А. – преп. ФМШ.

Ржанов А. В. – директор Института физики твердого тела и полупроводниковой электроники СО АН, чл.-корр. АН СССР.

Розова С. С. – доц. кафедры философии и научного коммунизма, канд., в на-стоящее время д-р филос. наук.

Соколовский Ю. И. – зав. кафедрой педагогики НГУ.

Тайманов А. Д. – проф. кафедры высшей математики.

Тайцлин М. А. – доц. кафедры алгебры и мат. логики.

Тимофеев К. А. – зав. кафедрой общего языкознания, д-р филол. наук, проф.

Тысченко Э. П. – секретарь партбюро ФМШ.

Херуимова М. П. – преподаватель английского языка, зам. секретаря партбюро ФМШ, работает со дня основания школы по сей день. Ее интервью см.: Наука в Си-бири. 2008. 7 февр.

Хохлов Н. А. – доц. кафедры философии и научного коммунизма.

Шведов А. И. – работник ротапринта.

Швецов Г. А. – секретарь комитета ВЛКСМ, в настоящее время – д-р техн. наук, зам. директ. Института гидродинамики СО РАН.

Шерешевский Б. М. – зав. каф. истории КПСС, д-р ист. наук, проф.

Юрковский А. С. – зав. экспериментально-производственными мастерскими НГУ.

Яненко Н. Н. – зав. кафедрой вычислительных методов механики сплошной среды механико-математического ф-та НГУ, чл.-корр. АН СССР, позднее академик (1970), директор Института теоретической и прикладной механики СО АН (1976–84).

Яновский Р. Г. – доц. кафедры философии и научного коммунизма, секре-тарь райкома КПСС.

№ 1
МАТЕРИАЛЫ ОБ И. С. АЛЕКСЕЕВЕ

Из биографического очерка

Алексеев Игорь Серафимович в 1959 г. окончил с отличием физический факультет МГУ и поступил в аспирантуру (по специальности «физика». – И. К.). В 1960 г. перешел в аспирантуру на кафедру диалектического материализма, с 1961 г. стал ассистентом той же кафедры. Организовал на физическом факультете философ-ский кружок для студентов, который привлек внимание молодежи неординарностью обсуждаемых проблем. Атмосфера кружка насторожила бдительных партийных цен-зоров.
Выступление И. С. Алексеева на одном из многочисленных тогда диспутов в Политехническом музее стало поводом для идеологической «проработки».
В августе 1962 г., так и не закончив философской аспирантуры МГУ, И. С. Алексеев уезжает в Новосибирск для работы в недавно созданном научном центре. <…> Он – преподаватель философии самого молодого тогда университета: сначала ассистент, затем старший преподаватель (с октября 1964 г.), доцент (сентябрь 1967 г. – сентябрь 1970 г.). Его профессиональное мастерство оратора и полемиста привело к тому, что учебные семинары по марксистской философии начали пользоваться боль-шой популярностью среди студентов – и физиков и математиков, обычно пренеб-режительно относящихся к какой бы то ни было философии. Когда же он начал чи-тать курс лекций, то это стало заметным событием в духовной жизни всего Академ-городка 60-х гг.
В 1964 г. в Институте философии в Москве И. С. Алексеев защитил канди-датскую диссертацию «Категории структуры и развитие представлений о строении атома» (науч. рук. – Н. Ф. Овчинников); в 1968 г. была опубликована его первая мо-нография «Развитие представлений о структуре атома. Философский очерк» <…>
В 1968 г. И. С. Алексеев подписал известное письмо в поддержку правоза-щитников А. Гинзбурга и Ю. Галанскова.
С сентября 1970 г. по январь 1971 г. И. С. Алексеев работал старшим науч-ным сотрудником отдела философии Института истории, филологии и философии СО АН СССР. В 1971 г. он переезжает в Москву: с января по апрель 1971 г. – стар-ший научный сотрудник Института философии АН СССР; с апреля 1971 г. – старший научный сотрудник Института истории естествознания и техники АН СССР. В 1977 г. защитил докторскую диссертцию на тему «Концепция дополнительности. Историко-методологический анализ» <…>

Игорь Серафимович Алексеев // Алексеев И. С. Деятельностная концепция познания и реальности. Избранные труды по методологии и истории физики. М., 1995. С. 6–8.

<…> Игорь не был конформистом и в политических ситуациях. По многим вопросам он был в то время настроен явно диссидентски, резко реагируя на все про-явления несвободы 1. В 1968 г. он стал одним из «подписантов», подписав протест против ареста Гинзбурга и Галанскова. Это происходило у меня дома. Я подписывать отказался и отговаривал Игоря. «Единственным следствием всего этого, – говорил я, – будет то, что нас исключат из партии и выгонят с работы, если, конечно, не будем очень каяться». Игорь не спорил, а молча ходил по комнате. «А я все-таки подпишу», – сказал он. Вскоре начались всяческие гонения, сильно повлиявшие на взаимоотно-шения людей. Один из моих недоброжелателей из местных философов говорил обо мне: «Ну, сволочь, не подписал! Мы бы его!»…
Игоря тоже исключили из партии на бюро райкома партии. Он не каялся, но положил свой партийный билет и ушел. Исключение из партии, особенно для фило-софа, означало тогда многое, фактически тебе выдавался «волчий билет». И тут, как рассказывают, в райком позвонил тогдашний ректор НГУ С. Т. Беляев, который хо-рошо относился к Игорю, и сказал, что он не может поручиться за студентов универ-ситета. Не могу утверждать, что это было сказано именно так, но студенты Игоря действительно любили, и лекции его пользовались популярностью. Короче, Игоря опять вызвали на бюро райкома, где состоялся следующий, довольно показательный разговор. «Тут за Вас просят, Игорь Серафимович, чтобы мы восстановили Вас в пар-тии и ограничились строгим выговором. Думаю, вы тоже нас просите?» – «Я не воз-ражаю», – ответил Игорь. – «Вы не возражаете или просите?!» – «Я не возражаю», – повторил Игорь. В партии его все же восстановили, но начали незаметно, хотя и сис-тематически, теснить по всем направлениям, в результате чего он вскоре переехал в Москву <…>

Розов М. А. Я опоздал на нашу встречу // Алексеев И. С. Указ. соч. С. 425–426 2
________________________________
1. Думается, что это не совсем верная оценка политических взглядов И. С. Алексеева: здесь смешиваются понятия «инакомыслия» и «диссидентства». Не всякий инакомыслящий был «дисси-дентом», то есть противником существующего общественного строя. Во всяком случае, действия и высказывания И. С. Алексеева в 60-е гг. свидетельствую скорее о том, что он был сторонником «со-циализма с человеческим лицом», стоял на позиции внутреннего реформирования системы. Подавляя таких людей, как И. С. Алексеев, режим тем самым отсекал либерально-реформистскую альтернати-ву и открывал «зеленый свет» для настоящих противников существовавшего строя.
2. Помещено в специальном разделе названного сборника – «Воспоминания об И. С. Алексее-ве» (С. 393–509), где опубликованы мемуарные тесты одиннадцати авторов (С. 393–509), а также материалы «круглого стола» памяти Игоря Серафимовича.

В 1968 г., когда появились письма интеллигенции против судебных репрес-сий, Игорь как раз приехал в Москву. Всякий раз, приезжая, он заходил в постоянно действующий семинар Г. П. Щедровицкого. <…> Он приходил всегда ко мне и рас-сказывал о том, что делается в Сибири и в Москве. И вот он рассказал о том, как на семинаре Щедровицкого обсуждался вопрос о том, подписывать или не подписывать письма в защиту Гинзбурга и Галанскова. Как мне рассказывал Игорь, Щедровицкий в течение первого часа подробно и обстоятельно, убедительно и эмоционально гово-рил о том, что никто из кружка ни в коем случае не должен подписывать (я думаю, что Щедровицкий таким образом хотел спасти семинар) – а следующий час он так же обстоятельно говорил о том, что сам он, Щедровицкий, обязательно подпишет, и объ-яснял, почему. Из кружковцев один только Игорь не послушался его и подписал.
Потом начались преследования. Игоря исключили из партии. Вскоре он прие-хал в Москву и рассказал мне всю эту историю: «Я шесть часов был беспартийным». Когда его исключили, он вышел на улицу в эмоционально приподнятом настроении и несколько часов гулял по Академгородку. Он думал и о том, что теперь его, беспар-тийного, уволят с работы. Когда он пришел домой, жена сказала ему, что звонили из райкома и просили немедленно прийти. Он пришел в райком, и ему сообщили, что его решили не исключать: «За Вас тут просят, Вы ведь тоже просите?» Игорь ответил, что он «не возражает» против того, чтобы ему вернули партбилет. А почему райком «передумал» его исключать, об этом Игорь мне уже не рассказывал. Оказывается, как потом вспоминал М. А. Розов, в райком приехал ректор Новосибирского университе-та и сказал всего одну фразу: «Я не ручаюсь за студентов, если Игоря Алексеева ис-ключат из партии». Вот такая была история 2…

Трагедия интеллектуального одиночества («Круглый стол» с участием Н. Ф. Овчинникова, А. В. Ахутина, Е. С. Бойко, В. П. Визгина, А. П. Огурцова, Б. Г. Юди-на) // Алексеев И. С. Указ. соч. С. 484–485
_________________________________
1. Автор – д-р филос. наук, ведущий науч. сотр. Института истории естествознания и техники РАН.
2. Сравнивая два приведенных мемуарных текста, можно видеть, как происходит определенная мифологизация исторических реалий. Так, если первый мемуарист упоминает эпизод с заступничест-вом С. Б. Беляева в предположительном плане, то второй уже ссылается на это свидетельство как на достоверный факт. Сама же ситуация представляется весьма сомнительной: не исключено, что С. Б. Беляев «замолвил слово» за И. С. Алексеева, но в таком тоне говорить с райкомом он, разумеется, никак не мог.

<…> Мы не совершали чисто диссидентских акций, на это тогда решались бу-квально единицы из числа студентов, да и та часть их поступала не вполне осознан-но. Усилия нашей группы, душой которой был Саша Марголис, скорее заключались в том, чтобы заниматься политическим просветительством. Мы читали и распространя-ли самиздатовскую литературу (письмо Раскольникова Сталину, стенограмму обсу-ждения книги А. Некрича «22 июня 1941 года», переписывали пленки Александра Га-лича и т. д.), т. е. вели себя, выражаясь современной терминологией, как носители субкультуры «шестидесятников», ориентируясь на либеральные и демократические круги тогдашнего Академгородка <…>
Сильнейшее впечатление производили на нас лекции по историческому мате-риализму, с которыми выступал Владимир Александрович Конев. Именно благодаря ему нам открылась настоящая философия, а не ее жалкое догматическое подобие <…>
Я был участником стихийного студенческого собрания вечером следующего после ликвидации надписей дня. В холле одного из общежитий собралось до 100 че-ловек. Мы потребовали, чтобы перед нами выступил ректор университета, академик Спартак Тимофеевич Беляев с изложением своей оценки происшедшего. Ближе к по-луночи пришел заметно волновавшийся ректор, для него это было нешуточным испы-танием. Пользуясь в студенческой среде колоссальным авторитетом, он рисковал по-терять достигнутое. Было очевидно, что собралась радикально настроенная часть сту-денчества, но и наиболее активная и деятельная, формировавшая позиции и настрое-ния в студенческой среде. Ему надо было удержать студентов от резких действий, что он и попытался сделать. <…> Беляев произнес длинную и достаточно толковую речь, построив свои аргументы следующим образом: возврат к практике публичных про-цессов он считает неправильным, но также неправильной он считает реакцию студен-тов столь варварским способом, как надписи на стенах <…>
Студенты, безусловно, не были однородной массой. <…> Но тогда, в 1968 г., университет представлял собой если и не кипящий котел (до Сорбонны нам было ку-да как далеко), но страсти периодически выплескивались наружу в нестандартных формах. Что касается развязанной кампании травли тех преподавателей, которые ока-зались «подписантами», то здесь, я думаю, у ее организаторов хватило осторожности не вовлекать сюда студентов, дабы не получить непредсказуемых результатов. Одна-ко могу засвидетельствовать (ибо тому был очевидцем), что такой вариант – о при-влечении студентов к акции осуждения «подписантов» рассматривался <…>
Логос. Историко-литературный альманах. Вып. 1. Хроника гуманитарного факультета Новосибирского государственного университета / Ред.-сост. А. С. Зуев. Новосибирск, 1997. С. 18, 21, 23, 31
–––––––––––––––––––––––––
1. Автор в то время был студентом третьего курса гуманитарного факультета, активным общест-венником. В настоящее время – д-р ист. наук, проф., зам. директора Института истории СО РАН, зав. кафедрой отечественной истории НГУ. Известный специалист по истории сталинских репрессий.