Не правда ли, странные воспоминания? В самый разгар рабочего сезона, когда каждая минута короткого сибирского лета на счету, начальник изыскательской партии сидит (и, видимо, против своей воли) в Губернске две недели, да еще мечтает о развлечениях... Но в жизни всегда есть место подвигу, и затем изыскатели трассируют по 12-15 верст магистрали в сутки, прерываясь лишь на короткий 6-часовой сон. Что же задержало Гарина-Михайловского на "Сибирском подворье"? Это пока неизвестно. И, кстати, где в это время были другие члены партии, например, инженер Роецкий? Вопросы, вопросы...
Дальше - больше. А чем, собственно, руководствовался Гарин-Михайловский при изысканиях? Для кого-то это не вопрос: известное дело - "Инструкцией" и "Краткими техническими условиями". Они давно обнаружены в центральном историческом архиве в Петербурге. Да вот незадача: документы эти утверждены министром путей сообщения лишь 30 июля 1891 г., то есть постфактум, когда линия уже была готова. Следовательно, считать их именно тем техническим заданием, которое было на руках у Гарина-Михайловского, не совсем корректно. Документы эти были больше "для внешнего употребления", а в узком кругу изыскателей существовали другие инструкции, которые, не исключено, вообще найти не удастся. Между прочим, в начале работ инженеры давали подписку о неразглашении только им известной информации.

Но, забывая обо всем, не обращая внимания на горящий кругом красный свет, продолжается обожествление личности Гарина-Михайловского. За годы мифотворчества его фигура приобрела гипертрофированные размеры, затмив рабочих и крестьян, министров и царей. Нельзя не увидеть за этим некую игру воображения, приобретающую болезненный характер.
Впрочем, чудесное превращение карлика в Гулливера, как и обратная метаморфоза, возможны со всяким, надо только сильно захотеть. Вот, например, при упоминании участника изысканий Н.Андрущенко неизменно прибавляют: "важный чиновник министерства финансов". "Важность" его, видимо, следует из того, что он был информатором самого С.Витте. Стоит, однако, заметить, что при этом Андрущенко являлся всего лишь причисленным к министерству коллежским регистратором, то есть занимал последнюю, 14-ю ступеньку в табели о рангах. В таком случае, небезызвестный Акакий Акакиевич Башмачкин, титулярный советник из гоголевской "Шинели", с его 9-м разрядом - вообще самодержец всероссийский...
У незнания, как и у страха, "глаза велики". Незнание маленькое порождает незнание большое. Уму непостижимо, сколько разного рода неточностей присутствует в описании ранней истории Новосибирска. Путаются даты, фамилии, инициалы. Называют инженера Роецкого (пишется через "о"!) Викентием Игнатьевичем, хотя он, поляк по происхождению (из Новоселок, в Хворощанском приходе, Белостокского уезда), имел двойное имя Викентий-Игнатий, что было обычным делом в те времена. Иннокентия тогда могли звать Яковом (как, например, участника изысканий инженера Крамфуса), а Георгия - Егором (как отца Гарина-Михайловского). По отчеству Роецкий был Ивановичем, так как его отца звали Яном.

Подходим к главному. В силу чего, собственно, Н.Гарин-Михайловский должен считаться единственным основателем Новосибирска? Поселок он не основывал. Место перехода Оби - не открывал: как переправа скота оно было известно еще по исследованиям экспедиции МВД [См.: Кравцов Г.В. Отчет..] в начале 70-х годов XIX в., о чем мог знать любой другой изыскатель Транссиба (а уж К.Михайловскому, как начальнику изысканий, - сам Бог велел...). Исследованиями переходов через Обь Гарин-Михайловский также не занимался - это было поручено Роецкому (их взаимоотношения, видимо, были достаточно сложными).
Наверное, Николай Георгиевич решительно защищал проект моста у Кривощеково? И тут не так. В доказательство приведем собственные слова Гарина-Михайловского из пояснительной записки о результатах изысканий 1891 г.: "До выяснения вопроса о размерах предстоящего движения и количества грузов, - писал он, - при незначительности которых постройка больших мостов не может оправдать себя, следовало бы, во избежание непроизводительной затраты крупных сумм, временно подождать с этой постройкой, выяснив в этот предварительный 15-летний период путем фактов возможный размер движения" (РГИА, ф.268, оп.3, д.334, л.152 об). Такие же взгляды были и у Андрущенко, и у Витте.

Сергей Канн, историк.
Опубликовано в газете:
Новосибирские новости, 1994, N 42 (27 августа), С.13.