От Академгородка до настоящего моря – тысячи километров. Но это не мешает каждый год проводить соревнования по парусному спорту, в яхт-школах воспитывать будущих "морских волков", снаряжать научные экспедиции по воде и ходить до Северного Ледовитого океана. Сегодня проект "Notа Benе" расскажет о морской жизни Советского района: прошлой и настоящей.

Великий флот науки

Российский флот зародился при Петре Великом и открыл дорогу по воде за границу, а научный флот ННЦ СО АН СССР зародился в 1970-х годах и помог созреть нынешним яхт-клубам и школам.

Началось же все в шестидесятые годы с водноспортивной базы, где работали парусные школы и яхт-клубы, в которых ученые Сибирского отделения реализовывали детские мечты, превращаясь в моряков. У многих институтов стали появляться собственные теплоходы, на которых ходили в экспедиции, проводили гидрологические и геологические исследования. В 1974 году решили объединить имеющиеся суда под одной организацией и через два года по распоряжению Президиума создали "Ремонтно-эксплуатационное предприятие база флота СО АН СССР" на месте водноспортивной базы. РЭП осуществляло ремонт, обслуживало суда и организовывало научные экспедиции. Все имущество принадлежало Управлению делами, а с институтами на время экспедиции подписывался договор.

В первые годы своего существования база обслуживала практически все институты и насчитывала порядка тридцати судов. Все судна были номерные и носили общее имя – "Наука". География походов – вся Обь, Иртыш и боковые реки, доходили до Ханты-Мансийска, Салехарда, Тобольска. В экспедиции уходили на все лето, иногда брали на борт иностранные делегации. На борту обычно было три члена экипажа и двенадцать научных сотрудников.

"Не было ни аварий, ни потопов, – уверяет Александр Гусельников, капитан научного флота, работающий с самого его основания. – Все походы были особенные. И хорошего было много, и плохого. Помню, во время одной из стоянок на стационаре мы ночью по тайге бродили. Заблудились и не могли найти судно. Когда рассвело, оказалось, что ходили рядом, в ста метрах".

Кроме научных походов, каждую пятницу сотрудников институтов доставляли на теплоходах до баз отдыха, а в воскресенье забирали обратно.

Уцелевшие крупицы

Золотой век научного флота закончился во время перестройки, когда база большую часть своих судов потеряла. Финансирования не было, зарплату не платили, теплоходы и катера требовали ремонта. В те годы ичезли порядка двадцати пяти судов. Часть реализовали, часть списали. "Лихие девяностые" сильно подкосили. Самое главное, что выжили и флот сохранили. Попыток захвата много было, ведь все было уже: пирсы, освещение, коммуникации – сладкий кусочек, но отстояли", – с гордостью заявляет Владимир Скопинцев, зам. директора по общим вопросам филиала алтайского Института водных и экологических проблем в Новосибирске.

В 1996 году у ННЦ СО РАН возникли сложности с финансированием, и у флота СО РАН появился новый владелец – Институт водных и экологических проблем. Сегодня у этого института два действующих теплохода в Новосибирске, обеспечивающие комплексные экспедиции, и один теплоход на Телецком озере.

Для научных походов пароходы "доводят до ума" – приваривают специальные лебедки, закрепляют оборудование. Все лето проходит в работе. Судна ходят по Оби, Обскому водохранилищу. Осуществляют мониторинг, проводят анализ на качество воды и донных отложений, наличия тяжелых металлов в воде, следят за водно-ресурсной экологической обстановкой. "Сейчас все спокойно и с финансированием, и с содержанием", – уверяет Владимир Скопинцев.

Вилла на волнах

"Корабли", те самые покореженные памятники речному судоходству, что стоят у берегов баз отдыха и яхт-клубов по улице Бердский тупик, рядом с Солдатским пляжем, раньше, в своей молодости, ходили по Оби, возили грузы. Потом их списали и пригнали к берегам Обского водохранилища. "Старость" для речных трудяг на берегу обернулась новой жизнью. Проблему арендной платы, строительства зданий, финансирования "кружков по интересам" решили очень экзотично – в кораблях открыли парусные школы, клубы, спортивные секции. Занятия проводились в каютах, поэтому не удивительно, что ребята с первых дней пропитывались любовью к кораблям и бредили морем.

Некоторые "корабли" и по сей день сохранили функцию "дома творчества на волнах", но их немного, часть относится к речному училищу, другие же стали для владельцев летней дачей, этаким домом у моря. Морские виллы: баржи и теплоходы – пропитаны тайной и очень засекречены. Практически все "хозяева" отрицают "жизнь на корабле", защищают себя сторожевыми псами и отказываются говорить на эту тему. Но от любопытных глаз не скроешь заботливо развешенные занавески по иллюминаторам, цветы в горшочках, "детскую комнату" и белье на веревках. Кстати, у таких домиков по два "крыльца" – одно на берегу, недалеко от которого припаркован автомобиль, другое у воды, и там пришвартован маленький катер. Удалось узнать, что в летний период живут там, в основном, яхтсмены с семьей. А большинство домиков приписаны к яхт-клубам и базам отдыха.

Местный "Титаник" и друг его "Чумикан"

К богатырям, доживающим свой век на берегу Обского, относится "Чумикан", одна из легенд Советского района. Корабль, прежде чем прописаться у завода "Чкаловец", прожил свою историю. "Чумикан" родился в 1954 году в Германии как рыбоморозильное судно дизель-электроход, а имя получил, возможно, от населенного пункта Чумикан, села в Хабаровском крае. "Он работал на море, одно время ходил по Северному Ледовитому океану, но оказалось, что у него маломощная двигательная установка и простой шторм, большие волны представляли для него и экипажа угрозу. Поэтому его отправили "на отдых", какое-то время стоял в Салехарде. Там его использовали как электростанцию, как передвижной морозильник, – рассказывает Валерий Михайлов, чья жизнь неразрывно связана с "Чумиканом". – Потом переводили с баланса на баланс, отдали какому-то институту, а окончательно, в семидесятых годах, он прижился у завода "Чкаловец".

Жизнь Валерия Михайлова шла параллельно с "Чумиканом". В яхт-клубе "Чкаловец" он работал простым юнгой, позднее тренером, мотористом, потом был капитаном и все это время почти каждое лето "прописывался" на "Чумикане", как и многие сотрудники клуба. Именно он и приспособил теплоход для береговой жизни. Из машинного отделения получилась однокомнатная квартира с просторной кухней (во время нашей беседы Валерий варил уху).

У "Чумикана" есть родной брат – "Сопочный". У них и характеристики одинаковые, и судьба похожая. Одно время "Сопочный" принадлежал Институту ядерной физики, кто сегодня его хозяин, выяснить не удалось.

"Кстати, если дальше по берегу пойдешь, можешь увидеть знаменитый наш "Титаник", – похвастался достопримечательностью Валерий. – Его пятой точкой к берегу прислонили. Теперь он на крутом месте стоит, где глубина сразу от берега. Когда лед упал на дно, он встал вот так (Валерий показал рукой, как корма корабля выдается у берега), теперь так и остался". Раньше "Титаник" был судоходным сухогрузом, а теперь пополнил коллекцию ржавых барж и теплоходов.

Речного металлолома в воде много, и большая его часть уже ни на что не пригодна. Тот извилистый червячок, что указан на картах рядом с пляжем "Звезда", – последнее пристанище для многих барж и корабликов. У всех экспонатов новосибирского речного судоходства борта украшены ржавыми проплешинами, часть судов затоплена, разобрана, а часть вскоре, может быть, и вовсе будет уничтожена. Говорят, что этой зимой такая участь ждет и "Чумикан".

Екатерина Унгур,
Новости Академгородка Academ.info

http://academ.info/?pid=news&id=9583