| Главная » Статьи » Не только о фотографии » Разное |
Виктор Шарнин (Новосибирск). Рассказы.
Подарок
Андрюха всегда отличался некоторой экстравагантностью и вольностью взглядов и поступков. Ему всё прощалось, и было позволительно. Как-никак акула издательского бизнеса. Он мог прийти на важное совещание в старой рейнджеровской куртке, небритый и все только им восторгались, расстегивая верхние пуговки сорочек и чуть распуская тугие узлы галстуков. Виделись мы с ним редко, но «метко». Вот и сейчас он появился внезапно и не один. Дама в строгом костюме и такой же строгой наружности отличалась ухоженностью и какой-то отстраненностью. И китайчик в национальном костюме: шаровары, на голове какая-то панамка, тонкие черные усики и такие же глаза. Кивнули мне после Андрюхи и остались стоять чуть позади и сбоку. «Фандорин» в юбке – почему-то промелькнуло у меня в голове. - Это мои помощники. Я привел их к тебе на разведку. - Зачем?! Я не понял. – Какая разведка? - Две недели назад у кого было день рождения? Андрюха ткнул в меня вопросом, как указательным пальцем. - Ну, у меня… - Я тебе подарок подарил? - Нет. Как всегда забыл. - Положим, не как всегда…. Но! Вот я тебе завтра подарок и подарю. Мне Евгения Львовна уже сказала, что первая половина дня у тебя почти свободна. Вот я ее и абонирую. Он плотоядно потер руки и бросил через плечо: - Приступайте. Надо вам заметить, что Евгения Львовна – это мой референт уже много лет. Правда, она знает, что Андрея Петровича можно пропускать ко мне в любое время суток, но чтобы она ему вот так просто выложила завтрашний распорядок дня – я такого не припомню. Помощники разошлись по моему кабинету. Китаец внимательно разглядывал окно, шторы и кондиционер, а дама уверенным шагом прошла к потайной двери за креслом, ведущей в мой персональный кабинет отдыха с душем и туалетом. - Откройте, пожалуйста. Голос соответствовал внешнему виду, а интонация подразумевала скорее приказ, чем просьбу. Андрюха кайфовал и прямо таки впитывал с усмешкой моё недоумение и растущее недовольство его наглостью. - Открывай, открывай. Не бойся. Воровать и насиловать не будем. Я попытался представить, как дама меня насилует. Как расстреливает – легко представил, а вот как насилует – не смог. Не было похоже, что она хочет посетить туалет по нужде. Нас прервал голос Евгении Львовны из интеркома: - Юрий Владимирович, вы просили напомнить о звонке Андрея Петровича, по поводу итальянского издательства. Мудрая женщина! Я вспомнил проблему, забыл о «помощниках» и вцепился Андрюхе в пуговицу с очередным прожектом. Через несколько минут пара заняла своё исходное положение за плечом Андрея и дама молвила: - Всё готово. - Вообщем так, брат. Когда ты завтра сможешь мне выделить 40 минут своего драгоценного времени? - С 10-30 до 12, но только тебе и только 40 минут. Без ножа режешь, но я как-нибудь с божьей помощью народ распихаю. - Мне иногда кажется, что тебе не надо никого распихивать, а просто посадить вместо тебя Евгению Львовну и постараться ей не мешать. Тогда дела у вас пойдут быстрей и лучше. Ехидства ему не занимать, но где-то он был прав. - И когда? Он повернул голову к даме. - Лучше раньше. - Замётано. Жди меня в 10-30 и всех сдвигай на 40 минут. Привезу тебе подарок. - Хочу надеяться, что не кенгуру и не проститутку… Шутка не удалась, но Андрюха весело рассмеялся, хлопнул меня по плечу, пихнул кулаком в живот и резво пошел из кабинета. После такого внезапного вторжения у меня осталась радость от встречи со старым другом и какое-то неуловимое недоумение. Подошел к окну, посмотрел на шторы, за окно. Что тут китаец разглядывал? И понял, что давно не видел Андрея таким веселым и трезвым. Всегда было что-то одно. С утра я успел вставить пару пистонов, полаяться по телефону с бестолковыми австрияками и выпить три чашки крепчайшего кофе, чтоб разогнаться на целый день. Только я разогнался и уже приготовил начало своей гневное речи на совете директоров, как голос Евгении Львовны сообщил: - К вам Андрей Петрович. Успел посмотреть на часы. Да, ровно 10-30. И ладно. Обещал. Вошла вчерашняя компания. Андрей серьёзно посмотрел на меня и, погрозив пальцем, сказал: - Ты обещал! 40 минут мои. - Хорошо, обещал. Твои, твои. Хлопнув от удовольствия в неслабые ладоши, Петрович скомандовал: - Начинайте! Пара исчезла за дверью в приемной. - Юра! Они над тобой поколдуют 40 минут. Твоя задача – расслабиться и полностью подчиняться. Если ты останешься недовольным, я буду должен тебе час своего времени или целых три партии в нарды! За час с Андреем большинство отдало бы год своей жизни. Потерпеть 40 минут я мог. - Хорошо. Уговорил. А это не будет больно? Съязвил уже я. - Всё! Я побежал и вернусь через полчаса. Доверься Марине. - Так ее звать Марина! - Это хорошо, что у тебя хорошее настроение. И чуть не столкнулся в дверях со своими провожатыми. А провожатые времени даром не теряли. Вторым рейсом они добавили к первым баулам и сумкам еще несколько и деловито, как у себя дома, принялись хозяйничать. Китаец вытянул и поставил посередине широкого прохода из угла большое кресло. Задернул шторы. Включил кондиционер на подогрев. Дама, теперь уже Марина, достала из большого баула какие-то рыбацкие складные стульчики и скамеечки, поставила баул на бок и поверх взгромоздила открытый саквояж, напоминающий чемодан бригады скорой помощи. Китаец, заряжал музыкальный центр своим диском. Дама шумела водой в туалете. Я стоял около двери в роли стороннего наблюдателя ООН. Зашла Евгения Львовна и доложила: - Как попросил Андрей Петрович, всю связь я вам отключила и пришла за вашими сотовыми телефонами. Осталось сдаться на милость победителя. - Садитесь! Дама коротким жестом ткнула мне рукой в кресло. Так приглашают к дантисту. И возможно, к гинекологу, но в последнем случае я не уверен. - Аллергия? «Энигму» переносите? Щекотки боитесь? И еще ряд таких же глупых вопросов. – Секс утром был? Я попытался игриво посмотреть на вопрошавшую, но наткнулся на взгляд токаря, рассматривавшего зажатую в станке заготовку. Утром – это сложно назвать…. Под утро мы уже заснули, но все ж таки ближе к утру, чем к вечеру. И я смело ответил: - Был. - Отлично. Постарайтесь думать о нем. Китаец, тем временем, погасил электрический свет, зажег свечи и ароматические палочки. «Энигма» вгоняла в транс, а мою голову две сильные руки откидывали на подголовник кресла, предварительно завернув внутрь воротник и сильно обнажив плечи. - Закройте глаза, слушайте музыку и забудьте о работе. Голос Марины, как мне показалось, подобрел. Теплые сухие пальцы скользнули по моему лицу ото лба по векам, носу, губам, к подбородку и обратно. Приятно запахло косметикой, послышалось бульканье воды и явно не из динамиков. В темноте я смог разглядеть на своем рабочем столе увлажнитель со струйкой ароматного пара и китаёзу, колдующего в неярком свете свечей. Пальцы опять опустились на веки, прошлись влажными ароматными тампонами по лбу, носу, щекам. Руки хозяйничали на моем лице. Вместе со скрабом с кожи отшелушивались не только отмершие эпителии, но и мозги с очнувшейся памятью, как старый потемневший пятак, очищались от клеток времени. Из забытья, со звуком воды проявлялись обрывки воспоминаний. Склоны горы, запах костра и мокрых поленьев. Звуки быстрой речки, приглушенные шелестом дождя по навесу и грустным кустам. Усталость в бренном теле… Аромат можжевельника перекочевал из мокрого куста вместе с нежными пальцами на мое лицо. Влажная теплая салфетка пригрелась на лбу и ноздрях, приглушила звуки музыки, и послышался издалека звук закрываемой в бане двери. Чтобы пар не выходил. На раскаленное паром лицо, горной холодной водой упали капли-пальцы с гелем-маской. Пробежались, освежая, и стали покрывать нежностью лицо. Память. Душу… - Не шевелитесь и не открывайте глаза 15 минут. Голос откуда-то издалека, как с другой планеты. Открывать глаза? Шевелиться?! Ага! Щас всё брошу и как начну шевелиться! Организм усмехнулся сам себе и растёкся киселем по тарелке. Голова еще была, но уже ничего не соображала. Только едва живые нервы доносили откуда-то из другого измерения, что с ногами что-то творится. С ног сняли туфли и носки, закатали брюки и поставили ноги, сохранившие усталость лица, в теплую воду. Голоса переговаривались: - Температура? - 39. - Добавь теплой. Померяй давление. Что за голоса, какое они имеют отношение ко мне – я не знал и знать не хотел. Под подошвами началось шевеление и легкое покалывание. Потом те же руки взялись тискать и мять мои пальцы, стопы. Тереть подошвы чем-то приятно-колючим. Промокнули сухим полотенцем и начали втирать крем. С каждым движением пальцы растворялись уже не в ноге. Они холили и нежили открытые усталые нервы. Как музыку со струн они срывали с оголенных нервов усталость, заботы. Потом пришло сухое тепло. Уют бабушкиной печки из далекого детства. До лица вновь осторожно дотронулись. Проверили впитавшуюся маску. Подули теплым ароматным ветром и обернули лаской. Вместе с остатками маски смыли и стёрли остатки всех чувств. И освежающим кремом вдохнули новую жизнь. С каждым прикосновением пальцев, как от живой воды, просыпались веки и брови, ноздри жадно втянули ароматы горькой степной полыни, смешанной с йодистым морским воздухом. К ним добавились запах жасмина и чего-то до боли знакомого. - Полежите. - Только не долго. Второй голос был очень знаком. Память начала лениво перебирать возможных кандидатов. Споткнулась на третьем и облегченно послала меня подальше. Потом проснулось любопытство и стало задирать одно веко вверх. Никак не получалось. Пришлось помочь бровью. Взгляд долго фокусировался, а сознание не могло сообразить: чьи это ноги лежат на каких-то подпорках в огромных носках-валенках с проводами? И знакомое тело…. Знакомое, но определенно не моё. Своё я хорошо помнил, потому что мог его ощущать. А это тогда чьё? - Ну, давай! Уже можно очнуться. Точно. Знакомый голос справа. Пошла вверх вторая бровь и потащила за собой второе веко. Да. Помню. Андрюха. Сидит на полу. Мы так с ним на даче играли в нарды. А нарды где? Вместо доски с кругляшками, доска с чашками и в качестве партнера не я, а какой-то узкоглазый китаец. Теперь я понял. Они сидят на полу в моем кабинете и пьют ароматный, со знакомыми запахами, чай. Дальше всё было знакомо: язык глотнул, по сухому горлу прокатилась шершавая волна и выплеснула на берег жажду. Я тоже захотел чаю. - Вставайте, только медленно и осторожно. Рядом, в голубом халате, стояла Марина и складывала в саквояж свои баночки, тюбики, скляночки. Чтобы не мучиться, я сполз с кресла на пол, подполз к черному низкому столику и получил от китайца половину пиалы с эликсиром жизни – чаем. То, что это чай, можно было догадаться по пиале, запаху и отдаленно по вкусу. Я такого раньше не пробовал. - Сейчас глотнёшь и очнешься, сказал Андрюха. – Я тоже так сползаю. А первый раз вообще заснул. За запахом в носу, настала очередь вкуса во рту, потом глоток протолкнул к пищеводу первую порцию, и она помчалась, смывая на своем пути остатки сонливости, неги и отрешенности. - Спасибо! Губы, уже смоченные чаем, повиновались, а голос и связки еще только настраивались и потому трещали и хрипели. - На чай тебе 10 минут. И на пробуждение. Чтоб ты потом не ворчал, что я у тебя время украл. Хихикать сил не было, и я лишь слабо улыбнулся. - Теперь мне кажется, что я ворчать уже никогда не буду. Не смогу. - Сможешь. Но, меньше. Вообщем, с днем рождения тебя, брат! - Это точно. Словно заново родился! И что это? - Это? Марина. И мой подарок! Источник: 1 | |
| Просмотров: 3633 | Рейтинг: 1.0/1 |
| Всего комментариев: 0 | |
